Но прошло какое-то время, прежде чем я
сознал во всей глубине тяжесть моей потери, и пока это время длилось, мне даже чудилось, что самые острые мучения – уже позади, и я находил какое-то утешение, думая о том прекрасном и чистом, что было в этой трогательной истории, оборвавшейся навеки.
Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим. Книга 2 — Чарльз Диккенс